Главная > Исихазм > Е.В. Романенко. Нил Сорский > 4. История канонизации Нила Сорского

4. История канонизации Нила Сорского


Дополнительный свет на отношение русского общества к учению преподобного Нила Сорского и его незаурядной личности проливает история его канонизации. Напомним, что завещание старца Нила так и не было исполнено, его погребли не в "бесчестном месте", а у стены церкви Сретения: описи XVII в. называют часовню, поставленную над гробом подвижника Сорского, приделом церкви Сретения170. В часовне стоял крест с Распятием, рака преподобного Нила была покрыта простым черным покровом, над ракой помещались иконы: деисус и праздники Владычни, образ Богородицы171.

В 1656 г. вместо часовни, которую перенесли на новое место - к колодцу преподобного Нила Сорского, начали строить церковь во имя Третьего обретения главы Иоанна Предтечи. История строительства этого храма позволяет решить, на наш взгляд, довольно сложный и, безусловно, важный вопрос о времени канонизации Сорского старца.

Противопоставляя Нила Сорского и Иосифа Волоцкого, исследователи обычно сравнивают "историю посмертного почитания основателей обоих направлений"172. А.С. Архангельский в своей книге о Ниле Сорском писал: "Желание преподобного Нила Сорского не получить "славы века сего никоторыя" - сбылось: имя его, как подвижника, осталось мало известным. Мы не знаем даже, был ли он формально канонизирован подобно своему знаменитому противнику"173. Эту мысль в дальнейшем развивал Г.В. Федотов: "Если преподобный Иосиф был канонизирован в конце XVI в. три раза, к местному и общему почитанию, то "Нил Сорский вообще не был канонизирован в Москве, - замечает исследователь. Мы вообще не знаем, когда именно произошла канонизация, - в конце XVIII или в XIX в.", ее санкционировал Синод в "Верном месяцеслове" 1903 г.174

В исторических исследованиях появилась теория о том, что преподобный Нил Сорский и его скит были забыты (Г.В.Федотов писал даже о разгроме заволжских скитов175), а о "начальнике скитскаго жития" вспомнили только в XIX в. "в связи с расцветом старчества" (Ф. Лилиенфельд)176. Поэтому вопрос о канонизации Сорского старца и о почитании его скита нуждается во внимательном рассмотрении. 

В Русской Церкви канонизация традиционно совершается по следующим принципам и критериям. Канонизационный процесс представляет собой, по выражению историка Е.Е. Голубинского, "удостоверение о чудесах", совершенных тем или иным подвижником, на основе чего он канонизируется, т.е. причисляется к лику святых177. Канонизированному святому обычно назначается ежегодно празднуемая Церковью память, для совершения которой составляется служба, житие, в которых прославляется святой и рассказывается о его чудесах.

Существует канонизация местная, когда святому устанавливается празднование в месте его погребения - в приходском храме, монастыре, или шире - в епархии, где он подвизался, и канонизация общерусская, когда святому назначается празднование во всей Русской Церкви178. Как справедливо отметил Е.Е. Голубинский в своем исследовании "История канонизации святых в Русской Церкви", часто трудно установить не только время, но и сам факт канонизации того или иного подвижника - нет полноты сведений обо всех церковных Соборах, на которых проходила канонизация русских святых, не сохранились многие древние службы святым, жития179. Кроме того, для местной канонизации святого достаточно было только устного благословения, которое часто нигде не фиксировалось.

В таких случаях, когда нет точных сведений о канонизации святого, единственным точным критерием свершившегося факта канонизации, по мнению Е.Е. Голубинского, является наличие церковного молебного пения святому, когда к нему обращаются с молитвой о заступничестве. "Святой канонизованный, или настоящий есть тот, которому установлено и совершается ежегодное празднование (служба), которому молебствуется (поются молебны) и к которому обращаются с молитвами; святой не канонизованный, или не настоящий есть тот, который почитается за святого от народа, но которому не установлено и не совершается празднование и не молебствуется и память которого, в чаянии и с желанием его прославления, совершается поминовенными литургиями и панихидами"180.

Исходя из этого (основного) критерия канонизации исследователи пытались установить время канонизации преподобного Нила Сорского. Но найденные в рукописях сведения о почитании старца Нила противоречиво отвечали на этот вопрос. А.С. Архангельский, как уже говорилось, вообще сомневался в том, был ли официально канонизирован Нил Сорский: "в двух-трех рукописях встречаются следы службы ему - тропарь, кондак, икос. Но кажется она была только частной местной попыткой, да и то неутвердившейся. Как бы то ни было, судя по случайно сохранившимся в рукописях заметкам, по старце Ниле "Сорския пустыни" еще в XVII-XVIII вв., даже в его скиту, продолжали петь "панахиды"181.

Основываясь на приведенных А.С. Архангельским сведениях о панихидах по старцу Нилу, Е.Е. Голубинский условно датировал канонизацию преподобного Нила Сорского как местночтимого святого синодальным периодом - после 1721 г. "До тех или других годов XVIII в. не существовало празднования, ибо петы по нем панихиды. Когда в XVIII или прошлом XIX в. было установлено ему празднование, сказать не можем; знаем только, что когда-то до 1855 г."182. Устанавливая верхнюю границу своей датировки, Е.Е. Голубинский сослался на А.Н. Муравьева, который в своей книге "Русская Фиваида на Севере", изданной в 1855 г., сообщил, что "он пел молебен преподобному Нилу в его скиту"183.

В "Полном Месяцеслове Востока" архиепископа Сергия преподобный Нил Сорский назван в "Указателе святых славянских, грузинских и праздников Божией Матери, не находящихся в месяцесловах и богослужебных книгах Греческой и Русской Церкви"184. Современный указатель по канонизации русских святых датирует местную канонизацию преподобного Нила Сорского синодальным периодом (1721-1917 гг.)185.

Таким образом, сведения о канонизации Сорского старца, собранные в исторических исследованиях, весьма противоречивы и не дают возможности, в силу своей недостаточности, датировать ее более или менее точно. Документы Нило-Сорского скита, история строительства храма Иоанна Предтечи дают новые факты, которые позволяют снять некоторые противоречия, отмеченные исследователями, и уточнить время канонизации преподобного.

Нил Сорский очень скоро после своего преставления стал почитаться в скиту и в других русских монастырях как "начальник скитского жития", преподобный186.

В самых ранних из известных приходно-расходных книг Нило-Сорского скита за 1611 - 1612 гг. можно встретить такого рода заметки: "июля в день 6 … Федор положил на преподобного гроб алтын"; "августа в день 10 странники шли Соловков положили на гроб денгу"; "того же месяца в день 25 белозерец Иван губные избы сторож положил на гроб воску 12 золотников да лодана 12 ж золотников" (ГИМ. ОПИ. Ф. 484, оп. 1, д. 74, л. 2, 3).

Эти записи тем более любопытны, что в начале XVII в., а именно в 1612 г. (о чем говорит правило всенощного бдения Нило-Сорского скита - РНБ. Соф. собр., 1519 за 1612 г.), по Нилу Сорскому еще служили панихиды, т.е. его официальной канонизации как преподобного еще не было. День памяти преподобного Нила Сорского совпадает с празднованием Воспоминания явления на небе Креста Господня в Иерусалиме. В этот день в Нило-Сорской пустыни совершалась вечерня Кресту с праздничной службой. После вечерни служили панихиду "по начальнике старце Ниле". Затем, после заутрени и обедни, вновь служили панихиду малую на гробе. Панихиды совершались также в дни, особо установленные для поминания умерших: в Димитровскую субботу, в субботу мясопустную и другие дни (РНБ. Соф. собр., 1519, л. 91 об. - 92 об.). Видимо, некоторое время почитание Нила Сорского как святого и панихидные службы по нему сосуществовали.

За вторую половину XVI в. и за весь XVII в. было канонизировано наибольшее число русских святых, среди них много основателей монастырей и их последователей. "Порядок их канонизации, как правило, был следующим: братия монастыря усердно почитала своего усопшего первоигумена постоянным панихидным пением, которое постепенно окрашивалось молитвенным обращением к нему". Настоятель монастыря ставил перед церковной властью вопрос о молитвенном со святыми почитании и получал на то разрешение и благословение187.

Первым шагом к местной канонизации преподобного Нила Сорского можно считать разрешение (благословение) на строительство храма над гробом старца Нила. Строить храм начали в 1656 г., видимо, по инициативе Бориса Ивановича Морозова, который после "Медного бунта" в Москве 1648 г. укрывался в Кирилло-Белозерском монастыре.

Как сообщает "Слово на обретение мощей преподобного Кирилла Новоезерского" (XVII в.), Морозов находился в Кирилло-Белозерском монастыре в сильном отчаянии, боясь лишиться не только своего высого положения при царском дворе, но и самой жизни. Он много молился, ездил на богомолье по окрестным монастырям.

Приехав в Кирилло-Новоезерский монастырь (находится недалеко от города Белозерска на Красном острове Нового озера; основан в XVI в. преподобным Кириллом Новоезерским), боярин Морозов дал обет построить храм над гробом Кирилла Новоезерского. Обет свой он исполнил. Вернувшись через некоторое время благополучно в Москву, он рассказал царю о чудесах белозерских святых и повелел строить каменный собор в Новоезерском монастыре. В 1649 г. во время копания рвов для собора были обретены мощи преподобного Кирилла, о чем братия монастырская сообщила Морозову, а тот доложил царю188. По царскому указу и благословению патриарха Иосифа и всего священного собора архиепископу Вологодскому Маркелу было велено взять мощи святого Кирилла Новоезерского от земли. В 1652 г. достроили и освятили каменный собор, куда и перенесли обретенные мощи189.

Этот рассказ заслуживает особого внимания в связи с событиями того же времени в Нило-Сорской пустыни. Видимо, Морозов побывал и в этом скиту и здесь дал такой же обет. Сам боярин и царь Алексей Михайлович пожертвовали на строительство храма Иоанна Предтечи по 10 рублей (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 676, л. 11). Имя боярина Морозова в числе первых вписано в синодик Нило-Сорской пустыни для вечного поминания (КБИАХМЗ. РК. 127, л. 13).

Строительство церкви над гробом преподобного Нила Сорского свидетельствует о большом почитании старца Нила в это время. Церковь была построена целиком на вклады богомольцев: ярославец, посадский человек Федор Федорович Неждановский дал 20 рублей 29 алтын, 4 деньги, Кондратий Лукин с товарищами - 30 рублей (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 675, л. 10 об.). На эти деньги купили бревна, тес, гвозди, плахи, белое железо на опайку ко крестам. Деньги царя и боярина Морозова истратили на иконостас и освящение храма.Ризы в церковь Иоанна Предтечи пожертвовали Государь Алексей Михайлович и боярин Федор Иванович Шереметьев (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 679, л. 9 - 9 об.). Царские двери в иконостас и запрестольный образ "Одигитрии" дал для церкви старец скита Дионисий Грездов (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 679, л. 7 об.). Церковь торжественно освящал архимандрит Кирилло-Белозерского монастыря накануне праздника Третьего обретения главы Иоанна Предтечи, которому и посвящен храм.

В 1669 г., через 10 лет после освящения церкви, в ней над гробом Нила Сорского была устроена деревянная резная золоченая рака, где по сторонам в четырех кругах вырезали тропарь, кондак, икос преподобному Нилу и летопись - в каком году преставился преподобный (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 681, л. 18 об.). Установка раки с такой подписью, как и строительство храма, могла проходить только по благословению архиерея, поэтому 1669 г. можно считать датой канонизации преподобного Нила Сорского как местночтимого святого - именно в этом году было дано благословение на почитание его как преподобного(что следует из подписи на раке). В 1682 г. при строителе Нило-Сорского скита Дионисии Москвитине был составлен канон Сорскому первоигумену. В описи монастырских книг за 1682 г. впервые упоминается "канон в тетратех в полдесть Чюдотворцу Нилу письменая письмо крупное три заставицы печатные переплетены в черной коже" (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 689, л. 17).

В 1686 г. при том же строителе в скиту преподобного Нила Сорского появилась первая икона с изображением старца Нила: "образ на гроб преподобнаго отца нашего Нила Чюдотворца писан на красках", опись монастырского имущества за этот год называет икону в разделе "вновь вкладные дачи" (ФИРИ. Кол. 115, ед. хр. 691, л. 31). Икону положили на раку преподобного.

Откуда была привезена икона - неизвестно, вероятнее всего, действительно из Москвы и, очевидно, при содействии строителя пустыни - Дионисия, прозвание которого говорит о том, что он был родом из Москвы или приехал в скит из какого-то московского монастыря.

Известия о почти одновременном появлении канона и иконы с образом преподобного Нила Сорского очень важны. Они доказывают, что в конце ХVII в. составляется молебная служба Сорскому подвижнику с обращением к нему как к святому, ибо основная мысль всякого канона - просьба о заступничестве: "Моли, молимтися, припадающа чада твоя, сохранитися нам, стаду твоему, от всякого навета и злых обстояний видимых и невидимых враг" (кондак XVII в. преподобному Нилу Сорскому)190. Икона же, по своей сути, является именно молебным образом. Поэтому появление иконы и канона подтверждает факт канонизации и позволяет датировать ее 60 - 80-ми гг. XVII в. - гораздо более ранним временем, чем это принято в исторических исследованиях.

Здесь следует, однако, вспомнить об аргументах А.С. Архангельского, который считал, что и в XVIII в. совершались панихиды по Нилу Сорскому, следовательно, не было его канонизации. Исследователь ссылался на три рукописи: Новгородско-Софийский сборник № 1519, 1158 и сборник из собрания Погодина № 260. Первый из названных уже упоминался в данной работе, он датируется 1612 г. и поэтому его сообщения о панихидах (подробная роспись по дням, в которые служили панихиды) никак не противоречат нашей датировке канонизации. 

Второй сборник - Софийский 1158 - содержит краткую запись: "В лето 7016 года в неделю мироносиц. Мая в 7 день преставися Нил старец Сорския пустыни, а понафиды поем по нем"191.

Этот сборник А.С. Архангельский датировал XVIII в., однако в современном каталоге Софийского собрания РНБ сборник передатирован XVII в. Точной копией с рукописи Софийской 1158, только более полно рубрицированной, является рукопись Софийская 1159 (1718 г.), где также сохранена эта запись. Однако запись о панихидах уже не соответствовала действительности, очевидно, писец, переписывавший свой сборник с другой рукописи, автоматически перенес этот уже привычный текст, не внося в него изменений. Сведения рукописи Софийской 1159, датированной 1718 г., опровергают "Переписные книги имущества Сорской пустыни" за 1721 г. (это самая ранняя и наиболее полная опись из сохранившихся за XVIII в.). В описи храма Иоанна Предтечи, поставленного над ракой преподобного Нила Сорского, читаем: в местном ряду иконостаса, где помещаются обычно иконы местночтимых святых, находился "образ преподобнаго чудотворца Нила, в возглавии образ Святыя Троицы" (РГАДА. Ф. 1441, оп. 2, ед. хр. 493, л. 4 об.); "в той же церкви чудотворца Нила рака резная золочена по левкасу на ней резано подпись и травы меж травами крашено краскою лазоревою на раке образ чудотворца Нила венец серебрянной гладкой с репьями золоченой" (Там же); в числе икон, которые находились над ракой, на стене был еще один "образ преподобного Нила Сорского чудотворца" (РГАДА. Ф. 1441, оп. 2, ед. хр. 493, л. 5).

Кроме того, основатель скита был изображен на кресте, который находился в алтаре за престолом северного придела церкви Сретения: "На престоле же святый антиминс новой крест осеняной писаной за престолом крест писаной на нем образ Распятия Господня в возглавии образ Господа Саваофа на среднике и на нижнем конце образ Пресвятыя Богородицы и Иоанна Богослова Марии Магдалины Логина Сотника Ангела Хранителя на другой стороне образ Спасов Вседержителя в возглавии образ херувима на среднике и на нижнем конце образ архангелов Михаила и Гавриила преподобного Нила" (РГАДА. Ф. 1441, оп. 2, ед. хр. 493, л. 3 об.). В церкви святого Ефрема Сирина на левой стороне церковных дверей находился "образ преподобных отец Ефрема Сирина Нила Сорского в возглавии образ Спасителев" ( РГАДА. Ф. 1441, оп. 2, ед. хр. 493, л. 7 об.) Наличие образов первоигумена в иконостасе и алтаре скитских церквей, а также других икон преподобного говорит о том, что в это время Нил Сорский был уже канонизированным святым.

Сборник № 260 из Погодинского собрания имеет датировку - XVIII в. и действительно содержит запись о панихидах по Нилу Сорскому, которая, как и в Софийских сборниках 1158 и 1159, представляет собой обычную краткую справку о житии Нила Сорского: "и поживе преподобный Нил всех лет живота своего 75 лет и преставися в вечный покой в лето 7016 г. в мае 3 день в неделю жен мироносиц и по завещанию преподобного Нила Чудотворца панахиду поют по нем и обедню служат" (РНБ. Погод., № 260, л. 57). Представляется, что эта запись вторичного происхождения, списанная с другого, более раннего сборника (как это мы видели на примерах Софийских рукописей 1158, 1159). Кроме того, сборник не кирилловского происхождения, поэтому писец рукописи мог не знать о совершившейся канонизации святого.

Тот факт, что в XVIII в. по преподобному Нилу Сорскому в его скиту уже не служили панихиды, а совершали ему молебен как святому, кроме переписи 1721 г. подтверждает еще и рукопись № 1476 из Софийского собрания РНБ, которая датируется XVIII в. В ней монахом скита, как следует из текста, записаны рассказы "О чудех преподобного отца нашего Нила Сорския пустыни".

Во втором "Чуде" об исцелении дочери некоего дворянина из Новгородской области сказано: "Явися во сне преподобный отец Нил матери ея и поведа себя где пребывает телесне и подаде здравие очима дщери их той же дворянин востав со всем домом своим прииде в Нилов Скит с великой верою и начаше молебствовати" (РНБ. Соф. собр., 1476, л. 167 об.). О молебнах над ракой преподобного Нила Сорского говорится и в других рассказах рукописи. "Чудеса" из Софийской рукописи № 1476 никогда ранее не приводились в исторических исследованиях об основателе Сорского скита и не публиковались.

В публикациях сочинений святого старца, в биографических справках о нем сообщаются обычно факты из житийных повестей о преподобном, собранные в рукописи № 61/1300 Кирилло-Белозерского собрания РНБ, здесь находятся две повести: "О пришествии преподобного Нила", "О преставлении и погребении преподобного Нила" и три "Чуда": "О явлении во сне царю Иоанну Васильевичу", "О образе его како нача писатися", "О избавлении отрока от нечистого духа". Интересно, что последнее "Чудо" имеет нумерацию К-20, что заставляет предполагать существование других "Чудес". Шесть таких "Чудес" мы находим в Софийском сборнике № 1476: "Чудо об образе преподобного Нила Сорского чудотворца" (другая редакция), "Чудо об исцелении некоей жены отравленой "змиями", "Чудо об исцелении монаха скита", "Чудо о спасении некоего человека "тонуща", "Чудо об исцелении онемевшего монаха" (разбивка сплошного текста на чудеса и названия наши. - Е.Р.).

Вероятно, существовали и другие рукописные записи о чудесах, совершенных основателем Нило-Сорского скита. Несмотря на то, что Кирилловская рукопись поздняя - 1836 г., очевидно, она составлялась на основе более древней рукописи. С.П. Шевырев, посетивший пустынь в 1847 г., описал рукопись, "писанную древним полууставом", которую ему показывал настоятель пустыни иеромонах Никон (Прихудайлов)192. В составе этой рукописи Шевырев называет две повести: "О преставлении и погребении преподобного Нила", "О пришествии преподобного отца нашего Нила Сорского Чудотворца" и два "Чуда": "О образе его, како начася писати", "О приходе в Нило-Сорскую пустынь Царя Ивана Васильевича Грозного"193, т.е. те "повести" и "чудеса", которые впоследствии вошли в Кирилло-Белозерскую рукопись 1836 г.

"Чудо об исцелении отрока от нечистого духа" также древнего происхождения. Оно изображено, как мы предполагаем, на миниатюре из житийного сборника № 107 Уваровского собрания ГИМа (сборник датируется концом XVII - началом XVIII в.). "Чудо" рассказывает, что из Нилова скита был похищен бесами отрок Михаил и унесен в лес, где его спас внезапно явившийся преподобный Нил Сорский: "И в той час прииде преподобный Нил ко отроку... и падоша вси нечистии дуси ниц на землю" (РНБ. Кир.-Бел., 61/1300, л. 23 об.). По приказу преподобного "дивии" перенесли отрока по воздуху и положили неподалеку от монастыря, чтобы монахи могли его увидеть. На миниатюре из Уваровского сборника изображен лежащий у стены отрок, а рядом стоит спасший его старец. Эта миниатюра - самое раннее из сохранившихся изображений преподобного Нила Сорского.

Описание образа святого Нила появляется в "Иконописном подлиннике" XVIII в. Под 7 мая значится: "Преподобный отец наш Нил, Сорский чудотворец, подобием сед, брада аки Кирилла Белозерского, но у сего курчевата, ризы преподобного, в руках свиток"194. Именно таким, "аки Кирилл Белозерский" преподобный Нил Сорский изображен на миниатюре конца XVII - начала XVIII в. (ГИМ. Собр. Уварова, № 107).

Появление образа Сорского подвижника в общерусском "Иконописном подлиннике" XVIII в. позволяет предположить, что в это время была осуществлена общерусская канонизация преподобного Нила Сорского. После его канонизации в 1669 г. как местночтимого святого, видимо, начался активный сбор сведений о его житии и чудесах; важно, что эти факты стали письменно фиксироваться, о чем свидетельствует Софийская рукопись № 1476 и рукопись, описанная Шевыревым. Почти все "Чудеса" из сборника № 1476 рассказывают, что исцеления происходили от раки святого: некая болевшая жена "прииде в скит молися преподобному отцу нашему Нилу Чудотворцу и взят з гроба его персти и ис кладязя его воды испи и обмыв все тело свое и тако молитвами преподобнаго... жена же здрава бысть" (РНБ. Соф. собр., 1476, л. 168 - 168 об.).

Насколько было важно для канонизации святого "удостоверение о чудесах", происходящих от его гроба, показывает процесс канонизации Кирилла Новоезерского. При строительстве церкви на месте погребения Кирилла Новоезерского 7 (20) ноября 1648 г. были обретены мощи святого, что само по себе уже является основанием почти достаточным (но не обязательным) для канонизации. Но канонизация Кирилла Новоезерского совершилась, как считает Е.Е. Голубинский, между 7 ноября 1648 г. и 22 августа 1652 г. - "когда начался от мощей преподобного новый ряд чудес, он и был причислен к лику святых"195. Обретения мощей преподобного Нила Сорского при строительстве храма над его гробом не произошло, это, видимо, несколько задержало его общерусскую канонизацию. Но сбор сведений о чудесах, происходящих от его раки, стал впоследствии (в XVIII в.) основанием для нее.

Как уже отмечалось, не всегда в истории канонизации святых можно указать на документальные акты канонизации. Даже в "Слове на обретение мощей преподобного Кирилла Новоезерского", как подчеркивает Голубинский, "не говорится прямо об установлении празднования, но говорится, что "днесь блаженную блаженнаго отца Кирилла память празднуем"196.

Не сохранилось и актов канонизации Нила Сорского, но наличие с конца ХVII в. молебной службы преподобному Нилу, появление его иконописных изображений документально подтверждает факт его канонизации.

Важное значение в канонизации святого всегда имеет, кроме сбора сведений о чудотворении, и всеобщее почитание подвижника. Нужно сказать, что Нилов скит был известен и почитаем на Руси в XVI-XVII вв. Все русские цари от Иоанна Грозного до Петра Алексеевича жаловали скит грамотами о руге. Монастырские описи упоминают множество книг, богослужебной одежды, посуды, пожертвованной в монастырь. Среди жертвователей скита - русские князья и бояре, патриархи, цари. Простые богомольцы оставляли деньги в кружке у раки преподобного Нила. Все драгоценные книги, иконы, одежды из храмов Нило-Сорского скита были вкладными197.

Чаще всего жертвовали книги. Среди наиболее интересных вкладов - три рукописных Пролога середины XVI в. (ныне: ГПБ. Соф. собр., 1334; 1340; 1352), подаренные в Нилову пустынь известным русским книжником Василием Михайловичем Тучковым198.

Имена всех жертвователей знатных и незнатных перечисляет скитской синодик: род князя Никиты Одуевского, род князя Петра Долгорукова, род княжны Максимиллы Шаховской, род князя Ивана Воротынского, род бояр Хитровых, Милославских, Шереметьевых, Салтыковых, род Матвея Нарышкина, род стольника Петра Плещеева, род деревни Бутово Ивана Орды, род деревни Великого Двора Федора Торовина; "род авицера Ивана Собакина", род вологодского подьячего Алексия Калинникова; род с Москвы подьячего Федора Клокова; род старицы Феодоры Опраксины с Москвы; род из Вогнемы священника Луки Александрова и других (КБИАХМЗ. РК 127, л. 11-52).

Важно, что монастырский синодик упоминает людей совершенно разных сословий: монахов, мирян из разных городов и областей (из Вологодского уезда, Устюга, Каргополя, Новгорода, Пскова, Ярославля, Москвы, Белозерья), что говорит о широком почитании преподобного Нила Сорского и его скита на Руси в XVII-XVIII вв. Таким образом, мнение, сложившееся в историографии о том, что Сорский старец и его скит были забыты, а подвиги его замалчивались Русской Церковью, следует считать малообоснованным.

Два с половиной столетия (XVI - первая половина XVIII в.) Нило-Сорская пустынь прожила по заветам своего основателя. Но в середине XVIII в. жизнь в скиту постепенно замирает, что в немалой степени было связано с общей государственной политикой по отношению к монастырям.

Еще в 1717 г. в Ниловом скиту стали строить новую теплую церковь во имя преподобного Ефрема Сирина взамен сгоревшей (ФИРИ. Кол. 260, оп. 1, ед. хр. 827), в 1721 г. Святейший Синод издал распоряжение о выдаче в Нило-Сорскую пустынь денег на церковные потребы и на жалование денег строителю Иосифу с братией199. 

Но уже опись 1761 г. имущества скита перечисляет "хоромное строение" почти нежилой обители: келья строительская, пять келий деревянных ветхих, из них четыре нежилых, ветхий амбар (РНБ. Кир.-Бел., 105/1341, л. 11). Драгоценные богослужебные сосуды, иконы, книги и даже большой медный котел вывезли в Кирилло-Белозерский монастырь. Для присмотра в пустыни жил ризничий иеродиакон из Кириллова монастыря, иногда в скит для совершения богослужения приезжал священник из Кириллова.

Секуляризационная реформа 1764 г. прямо скита не коснулась, так как земли и крестьян он не имел. Но "государево жалованье" поступать перестало, Кирилло-Белозерский монастырь, разоренный реформой, уже не мог помогать своему приписному скиту (с 1641 по 1777 г. Нило-Сорский скит был приписан к Кириллову монастырю)200.

В XVIII в. изменилось само отношение к скитам, в том числе и к Нило-Сорской пустыни. Они становятся, как правило, местом ссылки, куда на исправление посылают монахов за "неблагочинное и нетрезвенное поведение" (ЦГАДА. Ф. 1441, оп. 3, д. 878. О переводе в Нило-Сорскую пустынь монаха Моисея за кражу вещей у наместника и побег из монастыря 1799 г.; ГАВО. Ф. 1147, оп. 2, д. 1444. О ссылке в Нило-Сорскую пустынь монаха за пьянство. 1797 г.).

В 1798-1805 гг. монашескую жизнь в Сорском скиту пытался восстановить благочинный Белозерских монастырей игумен Кирилло-Новоезерского монастыря Феофан (Соколов), но безуспешно201. 

В 30 гг. XIX в. начинается новая история пустыни, но уже как общежительного монастыря.

Древний тропарь преподобному Нилу Сорскому, составленный в XVII в., отметил особую избранность, талант основателя скита: "Слава Избравшему тя в Руссии отшельником устава изрядна; слава Укрепльшему тя в пустыни"202.

Избирая для себя наиболее удобную форму монашеской жизни, Сорский старец основывался на личном опыте (долгая жизнь в Кирилло-Белозерском монастыре, на Афоне) и на глубоком знании традиций. Интересно, что в житийных сборниках преподобного Нила Сорского представлены жития святых - основателей различных форм монашеской жизни. Здесь жития египетских отшельников Павла Фивейского и Антония Великого; скитского подвижника Арсения Великого; устроителей палестинских лавр преподобных Иллариона Великого, Харитона, Саввы Освященного, Евфимия Великого и его учеников - Кириака Отшельника и Иоанна Молчальника; основателей общего жития: в Египте - Пахомия Великого, в Палестине - Феодосия Великого, на Афоне - Афанасия Афонского.

История Нило-Сорского скита позволяет охарактеризовать деятельность преподобного Нила Сорского как устроителя редкой для Руси формы монашеского жития - скитской. Однако, являясь новатором в деле распространения на Руси скитского жития, преподобный Нил Сорский был консерватором по отношению к самой этой форме монашеской общины. Сравнение Нилова скита с древними скитами и лаврами показывает их полную тождественность. Устраивая жизнь своего скита, старец строго следовал всем принципам и традициям древнего скитского жития. Нило-Сорскую пустынь можно назвать классическим скитом по типу ранних скитов Египта, Палестины, Афона. В этом Нилов скит - уникальное явление в истории русского монашества XV-XVII вв.

Но не следует противопоставлять Нилов скит и русские киновии как две школы: древнего пустынножительства и русского монашества. Особенности Нило-Сорского скита, отличающие его от общежительных монастырей, относятся к общим отличиям скита и киновий, которые существовали и в древности. Скитский путь являлся более высокой ступенью монашеского делания, чем киновия. Поэтому преподобный Нил Сорский не предлагал скитскую реформу для всего русского монашества. Возникновение Нило-Сорского скита в конце XV в. и его длительное существование говорит о том, что русское монашество оказалось способным воспринять те классические традиции умного делания и скитского жития, единственным хранителем которых в то время оставался Афон.