Цель Бога в нашем спасении -- соделать нас "подобными образу Сына Его" (Рим. 8:29; 1 Ин. 2:3), чтобы мы, став участниками в святости Его (Евр. 12:10), были приняты в Его славу (Ин. 17:24; Пс. 72:24). Уверенность в личном спасении -- это уверенность в том, что Бог достигнет этой цели в отношении меня лично. Такая уверенность никоим образом не является некоей "страховкой", которую можно было бы положить в ящик стола и не вспоминать о ней до дня страшного Суда, когда она понадобится. Уверенность христианина в спасении подобна уверенности воина в победе или уверенности путешественника в благополучном возвращении домой. Уверенность в победе не отменяет необходимости сражаться; уверенность в благополучном возвращении не отменяет необходимости идти. Так и уверенность в спасении не отменяет необходимости "подвизаться против греха". Эта уверенность не означает, что можно пренебречь личным благочестием, общением с Церковью в таинствах и всеми теми средствами духовного укрепления и возрастания, которые Бог предлагает в Церкви. Уверенный в победе воин отнюдь не станет пренебрегать необходимым для победы оружием, снаряжением и питанием; уверенный в возвращении путник будет тщательно сверять свой путь с картой. Приведем пример: Бог твердо обещает Иакову Свое покровительство и защиту (Быт. 28:13-15). Делает ли это Иакова беспечным? Вовсе нет! В опасности он обращается к Богу с горячей молитвой (Быт. 32:9-12) и предпринимает благоразумные меры, чтобы избежать беды (Быт. 32:13-21). Так же и в 1-ой книге Царств (23:4) Бог обещает Давиду победу над филистимлянами; это слово Божие, и оно не может быть нарушено; однако Давид от этого не только не впадает в леность и беспечность, но идет на врагов и наносит им, по слову Господню, поражение. Так уверенность в благополучном исходе не только не делает людей ленивыми или беспечными, но, напротив, побуждает их к большему усердию. Но позволительно ли христианину иметь уверенность в своем вечном спасении? "Уверенный" скажет, что не только можно, но и должно -- ибо немыслимо допустить, чтобы Господь Иисус предал на погибель тех, кто доверился Ему и последовал за Ним. "Неуверенный" возразит на это, что Христос, конечно, верен, но сам верующий не может быть уверен в своей вере и твердости. На это "уверенный" скажет, что сама вера и твердость -- Божий дар, а не человеческое достижение, так что Христос силен сохранить в вере и послушании тех, кто доверился Ему (Ин. 10:28). Уверенность в спасении опирается прежде всего не на те или иные богословские построения, а на личность Христа: это не уверенность в той или иной богословской доктрине, а уверенность в верности и всемогуществе Бога: На Тебя, Господи, уповаю; да не постыжусь вовек (Пс. 70:1). Вообще, насколько я понимаю, суть разногласий вокруг уверенности сводится к тому, в ком, собственно, мы полагаем свою уверенность. Когда раньше я видел в уверенности в спасении "самонадеянность", я тем самым незаметно для себя самого исходил из того, что вечное спасение человека -- дело его собственных достоинств, и, таким образом, "уверенный", по тогдашнему моему мнению, слишком высоко думает о себе и своих добродетелях. Падший человек -- такой, как я, Вы или любой другой из потомков Адама -- настолько глубоко уверен, что "добьемся мы освобожденья своею собственной рукой", что может постоянно, и с большим чувством, говорить о своем уповании на Христа, в то время как на самом деле он полагается на себя, свои покаянные подвиги, свои добродетели и благочестие. Человек вновь и вновь склонен сползать к упованию на себя, отводя Христу в лучшем случае место "подвигоположника", образца и, в какой-то мере, помощника в спасении, которое человек совершает сам, своими личными усилиями. Корни спора об уверенности, на мой взгляд, лежат в конфликте между пониманием спасения как (полностью или частично) человеческого достижения, с одной стороны, и пониманием его как Божьего дара -- с другой. Суть этого конфликта ясно выражает блаженный Августин: чтобы они (верующие) не придерживались мнения поэтов, которое говорит "Каждый -- надежда для себя самого" (Вергилий. Энеида, кн. 11, ст. 309); а прибегли бы к тому, что не поэты, а пророки сказали "Проклят всякий, надеющийся на человека" (Иер. 17, 5) (О предопределении святых, 2). Вопрос о спасении -- это не вопрос о том, способен ли я спастись, а вопрос о том, способен ли Христос меня спасти. Но прежде всего, конечно, мы должны выяснить, что по этому вопросу говорит слово Божие -- ибо все остальные доводы потеряют всякую силу, если выяснится, что Писание учит другому. Поэтому я приглашаю читателя вместе исследовать этот вопрос с Библией в руках, чтобы постараться разобраться, что об уверенности в спасении говорят апостолы и пророки.